Скево не застала своего мужа в живых: когда она, будучи на сносях, вошла в камеру, то ее муж Ставрос был уже мертв. Шок оказался настолько велик, что у женщины начались схватки, и она прямо там, в тюрьме, произвела на свет девочку, которую назвали Ласкариной.
Овдовевшая Скево и осиротевшая Ласкарина вернулись на родину, на остров Гидра, чтобы через четыре года перебраться на соседний остров, Спецес, где вдова орловского капитана вторично вышла замуж – за капитана Димитрия Орлова. Не правда ли, символично? Капитан не был русским, его настоящая фамилия была Лазару, но поскольку вся семья принимала участие в восстании под руководством Орлова, за ней закрепилось прозвище «Орловы». С 1830 года прозвище стало употребляться в качестве фамилии: имя «Орлов» морская семья Лазару-Орловых дала одному из своих кораблей, и детали его носовой части и по сей день хранятся в музее на острове.
С детских лет Ласкарина знала, что ее призвание – море, как, впрочем, и каждая родившаяся и выросшая на острове девочка, капитанская дочка, тем более девочка с таких богатых морскими традициями островов, как Гидра и Спецес. Выходя замуж, девочки становились «капитаншами» – распорядительницами семьи и имущества в отсутствии хозяина, а овдовев – делались капитаншами судов и в самом прямом смысле слова.
Ласкарина была настоящей средиземноморской красавицей, черноволосой, гибкой, смекалистой, но в личной жизни ей, можно сказать, не повезло: в 17 лет она вышла замуж за Димитриса Яннузаса, а в 28 лет уже овдовела, родив ему троих детей: Яннузас погиб в схватке с пиратами. Со вторым мужем, Димитрисом Бубулисом, она тоже прожила 10 лет, родив ему четырех детей: в 1811-м ее муж Бубулис погиб от пули алжирских пиратов…
Кстати, жители Спецеса сражались не только с пиратами: в 1797 г. они вместе с другими греческими моряками принимали участие в русско-турецких войнах.
B войне 1768–1774 гг. они сражались под командованием адмирала Спиридонова, а в русско-турецкой войне 1806 г. под командованием адмирала Синявина из-за прошлых неудач, особенно Орловского восстания, из жителей Спецеса сражались только Бубулис, муж Ласкарины, и Пирусас.
Бубулина осталась одна в 40 лет с семью детьми и огромным состоянием: кроме земельных участков и судов, вдова владела и колоссальной наличностью в 300 000 талеров, то есть в 300 тысяч золотых испанских монет. Но она не просто «проживала» свое имущество, а благоразумно распоряжалась им, участвуя в торговых операциях, преумножая богатство своей семьи. Бубулина даже достроила три новых корабля, одному из которых (со смыслом!) дала имя «Агамемнон» – имя героя Троянской войны, предводителя ахейцев, победивших азиатов. «Агамемнон» длинной в 34 метра, с 18 пушками, стоивший Бубулине 75000 золотых талеров, был первым и самым крупным кораблем Греческой революции.
B 1816 году власти Османской империи приняли решение конфисковать имущество Ласкарины Бубулины под тем предлогом, что ее муж Димитрис Бубулис участвовал в русско-турецких войнах на стороне русских.
Рискуя жизнью, Бубулина вторично отправилась в Константинополь, искать правды и защиты. Она, конечно, искушала свою судьбу, хотя, возможно, считала, что свой «долг» турецким застенкам уже отдала, родившись там.
Бубулина, в первую очередь, пыталась найти защиту у русского посла Строганова: ведь корабли ее мужа Бубулиса ходили в море под российским флагом. Без дальнейших размышлений российский посол обратился к Александру Первому с просьбой дать Ласкарине политическое убежище, на что царь предложил гречанке приехать в Крым и поселиться в одной из императорских приморских резиденций.
Ласкарина, однако, понимала, что, сохранив жизнь, она, по всей вероятности, лишится своего имущества и даже родины. Женщине, как верила Ласкарина, может помочь только женщина. Рискуя в очередной раз быть арестованной или даже убитой, Ласкарина добилась аудиенции у матери султана Махмеда Второго, валиде-султан. Рассказы Ласкарины о семерых детях, тяжелой, полной потерь жизни произвели впечатление на валиде-султан, и она уговорила сына издать фирман, защищающий имущество Бабулины от посягательств турецких властей.
Однако и Ласкарина, в свою очередь, дала султанше торжественное обещание: если турецкой женщине будет грозить опасность и она обратится за помощью к Бубулине, то та, не раздумывая, поможет ей. Бубулина свое обещание сдержала: после завершившейся победой греков осады Триполи, куда она въехала на белом коне, Ласкарина спасла гарем правителя города Хусейн-паши, ни один волос не упал с голов его многочисленных обитательниц. Спецес в переводе «благоухающий остров». Так назвали его из-за обилия растущих ароматических трав.
У Спецеса есть и другое имя, несравненно более дорогое грекам, «Остров Бубулины»»: на центральной площади острова Посейдона – бронзовая героиня революции 1821 года, прикрывая ладонью глаза, вглядывается в морскую даль, выглядывая турецкие фрегаты. Ласкарина Бубулина, чье имя является синонимом отваги, – единственная женщина, посвященная в тайную революционную организацию «Филики Этерия», созданную в Одессе. Родившаяся в турецкой тюрьме и ставшая впоследствии одной из богатейших женщин Греции, Ласкарина Бубулина поставила свое имущество на службу Революции.
Практически все имущество, которое она с такой отвагой защищала в Константинополе, пошло на содержание революционной армии и флота: в два первых года Революции она «спустила» все деньги на обмундирование, питание, вооружение. Ее матросы, ее солдаты, ее «храбрые молодцы», как она их называла, ни в чем не должны были испытывать недостатка!
Ох, как не права была валиде-султан, думая, что гречанка заботится исключительно о своих детях и о приданом своих дочерей. Хотя почему не права? Именно о своих детях и заботилась Бубулина, только вот под «детьми» она подозревала всех греков, а «под семьей» всю Грецию.
13 марта 1821 года – за 12 дней до того, как, по официальной версии, был дан сигнал к революции, на флагмане бубулиновского флота, на «Агамемноне», подняли революционный флаг, и над островом прозвучали победные залпы бубулиновских пушек.
3 апреля, в Вербное воскресенье, остров Спецес восстал первым из греческих островов, а уже в мае флот Спецеса, Гидры и Псара представлял собой самый мощный флот революционной Греции.
Бубулина командовала дивизией из восьми кораблей, три из которых принадлежали ей. На них Бубулина отправилась к Навплиону, который считался неприступным, со своими тремя крепостями и 300 пушками. Историк Анаргирос Хаджи-Анаргиру, современник Бубулины, так описывал те события:
«Довольно редкий пример в истории народов: женщина вооружается, очень состоятельная женщина решает пожертвовать на алтарь родины свои корабли, свои деньги и своих сыновей. Эта женщина – Ласкарина Бубулина, которой народы всего мира салютуют как героине. Она сражалась как львица. 4 декабря 1821 года, помнится мне, на борту своего она лично отдавала команды атаковать крепость. Ее храбрые воины бросились вперед, но град пуль из прибрежных военных укреплений отбросил их назад. Точно амазонка, наблюдала она сражение с борта корабля. Когда она увидела, что силы греков слабеют, она крикнула: «Кто вы? Мужчины или бабы? Вперед!» Моряки перегруппировались и снова бросились в атаку. Сражаясь с врагом, они погибали от пуль, но крепость оставалась неприступна со стороны моря. Тогда Бубулина приняла решение высадить на берег свои военные силы и продолжала атаки на крепость уже на суше. 30 ноября 1822 года неприступная крепость пала».
В 1822 году, когда Навплион стал первой столицей революционной Греции, греческое правительство, желая отблагодарить Бубулину, подарило ей в Наплионе дом, где она проживала до 1824 года, до того момента, когда политические враги заключили в тюрьму Тодороса Колокотрониса, а его сына Паноса, мужа ее дочери Елены, жестоко и предательски убили.
Бубулина и здесь не склонила голову, потребовав от правительства немедленного освобождения генерала революции из тюрьмы: для того ли она освобождала город, не щадя собственной жизни и кладя под картечь головы своих моряков, чтобы в покоренную ею крепость посадили ее друга и соратника и убили зятя?
Правительство не нашло ничего лучшего, как посчитать опасной для Революции и саму Бубулину: полиция дважды навещала ее на дому с ордером на арест.
В 1824 году Бубулина покинула Навплион и уехала на Спецес. Здесь мнения расходятся: одни утверждают, что Бубулину выслали, отобрав у нее подаренный ей ранее государственный дом, другие – что Бубулина в негодовании сама покинула Навплион. Но факт остается фактом: Греция «сожрала» еще одно свое героическое дитя.
Бубулине не удалось участвовать в новых сражениях. Смерть пулей влетела к ней в окно, выпушенная опять же греческой, а не турецкой рукой.
Смерть настигла Бубулину 22 мая 1825 года, в доме ее первого мужа, Димитриса Яннузаса, где она спорила с членами семейства Кутсисов по поводу того, что ее сын, Йоргос Яннузас, похитил (с согласия похищенной, разумеется) дочь Христодулоса Кутсиса, Евгению. Есть предположения, что подло убил Бубулину один из Кутсисов…
Да, «орлам» умели подрезать крылья во все времена.
Борис ЯГУБОВ,
член Российского Межрегионального союза писателей,
член Союза журналистов России